Юлия Шмурак
Институт педагогических инноваций РАО
1. ПРЕНАТАЛЬНАЯ ОБЩНОСТЬ: ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
Психологическая концепция беременности, если бы таковая имелась в распоряжении соответствующей практики, позволила бы обнаруживать и учитывать большее разнообразие условий и предпосылок для включения ребенка в человеческое сообщество еще до рождения. Отсутствие такой концепции связано с представлением о внутриутробном существовании как о закрытой системе с непроницаемыми границами и лишенной какого-либо психологического содержания в течение всего периода от зачатия до рождения. Психология и философия не выделяли в феноменах внутриутробной жизни человека специального предмета изучения. Психическая жизнь младенца в утробе матери мыслилась как тотальная психологическая нерасчлененность и неразрывное телесное единство. «Изгнание из рая материнского чрева» знаменует собой начало индивидуализированного развития самостоятельного индивида, в ходе которого может сохраняться страстное желание вернуться к тому, что осталось в памяти в виде образа океанического единства с матерью (5, 9, 35).
Внутриутробная жизнь человека нередко использовалась в качестве образной основы для понимания исходной точки или предельного регресса при построении типологий развивающихся систем. Примерами могут служить концепции «жизненного мира» (6, 13), «со-бытия» (21), «объекта нарциссического выбора» (35). Рождение представляется критической границей между различными мирами и одновременно процессом превращения небытия в бытие (34). Совсем недавно педагогика раннего возраста,особенно семейная,пользовалась если непсевдогенетическим объяснением «яблочко от яблони»,то почти исключительно опиралась на архаическую точку зрения, восходящую к стоикам, Аристотелю, Локку (tabula rasa), что «все специфически человеческое формируется у человека прижизненно» (13, стр. 197), то есть при условии наличия общения и активности. Поэтому ни отечественная, ни зарубежная психология никогда не усматривали во внутриутробной жизни объекта для целенаправленного воспитывающего воздействия. Неявный вывод о невоспитуемости внутриутробного младенца был сделан на основании сближения понятий «психическое» и «прижизненное». Мы не ставим здесь специальной задачи выделить специальные критерии психического для внутриутробного младенца, тем более, что вопрос о необходимости и доступности психической жизни пренатального субъекта воспитанию будет рассматриваться ниже, исходя из других оснований.
Вместе с тем с начала 1960-х годов на Западе (в основном во Франции и США), а с середины 1980-х годов в России развивается пренатальное образование, покинувшее пределы медицины и во многом возрождающее на новом уровне традиции пренатального воспитания, существовавшие ранее в народной практике. Складывается парадоксальная ситуация: пренатальное воспитание как целенаправленная подготовка будущей матери или семейной пары к сознательному рождению, а в некоторых случаях к сознательному зачатию своего ребенка существует (42), а что, собственно, подвергается воздействию, с какой целью это делается, и какие механизмы затрагиваются, неизвестно ни психологии, ни философии. Естественно, что сами пренатальные наставники (другие самоназвания — духовные акушерки, инструкторы пренатальной подготовки, педагоги центров пренатального воспитания, повитухи) строят свое видение объекта воспитания на основании личного опыта или опираются на образ человека в различных философских и религиозных системах, которые согласуются с мировоззрением самих лидеров пренатального воспитания.
Пока еще рано говорить о том, что пренатальное воспитание — заметный факт общественной жизни. Но развитие его происходит очень быстро и признаки массовости уже появляются. В обществе появляется «спрос» на «сознательных» родителей и сознательно рожденных детей.
Несколько поколений людей, рожденных в больнице, аккумулировали в себе опыт страха, переживание опасности, буквально «с молоком матери» впитали «обученную беспомощность"(26). Их первичные приспособительные системы подвергались репрессивному воздействию во внутриутробном периоде. Известно, что приспособительные системы укрепляются, когда человек переживает чувство ответственности, и угнетаются чувством беспомощности (26). Сегодня родители ожидают детей, которые не несут в себе «аккумулированного опыта тоталитаризма», заданного репрессивной медициной, детей, рожденных с такими «функциональными органами»,которые позволяют младенцу развиватьисходное доверие к миру и людям, не испытывать страха аннигиляции и обладать в связи с этим высоким уровнем психической активности.
Об этом «спросе» косвенно свидетельствует массовый интерес к голотропному подходу психотерапии, позволяющему сделать доступным для переживания и изменения именно пре- и перинатальный опыт (34). Возникновение и развитие пренатальных практик (и воспитание, и психотерапия) опирается на изменения в общественном сознании, которые произошли и происходят в последнее время. Можно выделить по меньшей мере три уровня, на которых происходят эти изменения:
- на философско-мировоззренческом уровне произошло признание субъектности нерожденного ребенка. Как отмечает Х.Ролстон-третий, «теперь мы смотрим более широко, чем прежде, на то, кого следует считать настоящей личностью… Теперь мы определяем нравственный статус плода в утробе матери» (17, стр. 273); осознание ответственности за будущее, которое зависит от действия или бездействия в настоящем (1);
- на медико-социальном уровне обнаруживается кризис в акушерстве и гинекологии, где технологическое совершенствование не приводит ни к сокращению перинатальной патологии, ни к усилению привязанности матери к ребенку. Проблемы «отказных» детей, абортов, дурного обращения с детьми и другие проблемы, в основе которых лежит негативный опыт взаимодействия с матерью в младенчестве не находят своего разрешения;
- на уровне конкретных наук произошел сдвиг интереса от младенчества (пик этого интереса пришелся на 1970-е годы) к внутриутробной жизни, накапливаются знания о ней, получаемые как в рамках естественнонаучных дисциплин (эмбриологии, гистологии — 3, 4), в психологии, в частности, в психоанализе и микропсихоанализе (32, 38).
В самих системах пренатального воспитания тоже происходит развитие — от традиционных форм передачи нетрадиционного содержания — к созданию живых функционирующих общностей, которые пара покидает одновременно с рождением младенца, чтобы самостоятельно создавать новую общность.
Из всего сказанного очевидна необходимость выделения и описания объекта воспитания. Выделению такого объекта препятствует полная неразработанность в психологии соответствующих понятий. Здесь мы эмпирически вводим понятие «пренатальная общность» как объект пренатального воспитания. Пренатальная общность ограничена во времени зачатием и рождением и включает в себя все связи и отношения с миром, реальные и воображаемые, в которых находится женщина, ожидающая ребенка. Следует отметить, что временные границы (зачатие — рождение) задаются существующей культурой и не являются раз и навсегда жестко определенными. Представитель мистической школы Т.Сарайдаркан в своем докладе о сознательном зачатии на Конгрессе пренатальной психологии в 1985 году утверждалт, что присутствие человека в мире начинается за год до зачатия (цит. по 42).
Пренатальная общность является системой, имеющей границы, но проницаемой для информации, приходящей извне или поступающей изнутри.
Для анализа существующих представлений о развитии пренатальной общности воспользуемся понятиями из концепции развития субъективности (21). Согласно этой концепции развитие ребенка представляет собой чередование относительно стабильных периодов (периодов становления) и критических периодов как в развитии самой детско-взрослой общности (событийности), так и в развитии внутреннего мира (субъективности) ребенка. При становлении общности преобладают процессы отождествления, при становлении субъективного мира — процессы дифференциации, обособления. Кризис в развитии событийности называется кризисом рождения и характеризуется нарастанием процессов обособления, кризис в развитии субъективности связан с усилением процессов идентификации, он называется кризисом роста. Преобладание процессов отождествления приводит к застою в системе, к остановке развития и в конечном счете,к гибели системы, преобладание процессов обособления элементов также приводит к разрушению системы. Нормальное развитие с психологической точки зрения это не среднее от того, что существует, а то лучшее, что возможно при соответствующих условиях, главным из которых является целостная и жизнеспособная детско-взрослая общность (21).Эта концепция позволит нам избежать искусственного разделения пренатальной общности на мать, плод семью, пренатального инструктора и рассматривать то,что происходит до рождения целостно — с точки зрения происходящих внутри общности процессов, а не с позиции сборки составных частей и элементов. Если поместить наблюдателя внев пренатальной общности, то главным ее сойством будет представляться отождествление — физическое, биохимическое, и т.д. Соответственно и психологическом мире матери, с позиции внешнего наблюдателя, нет места ребенку. При этом ничто не мешает матери субъективно разделять себя и ребенка, мыслить его как «мой ребенок», а не «моя беременность».
Период, когда в «со-бытии» преобладают механизмы отождествления, а во внутреннем мире матери идут процессы обособления, осознание себя беременной, мы будем называть «докоммуникативным». Его временные границы размыты. Наши наблюдения за беременными в Центре психического здоровья АМН СССР в 1988–1989 гг., подтвержденные данными истории болезни и индивидуальными картами беременной показывают, что для беременных, у которых стимулируется процесс реализации самобытности и принятия позиции матери, коммуникативный период (ощущение, что ребенок двигается) наступает на две-четыре недели раньше принятого срока (двадцать две недели для первородящих), при том, что структурно и функционально эмбрион оснащен для этого гораздо раньше.
В коммуникативном периоде, с точки зрения «со-бытия», нарастают процессы обособления, а с точки зрения субъективности матери, идет процесс становления пренатального материнства.
Прежде чем приступить к анализу литературы, необходимо ввести второе различение. Мы будем говорить о «присутствии» субъективности ребенка в субъективности матери и о развитии в сторону обособления, а также о «присутствии» ребенка и матери в «со-бытии». Таким образом, существуют три критических перехода, три точки, в которых внутриутробная жизнь как психологический феномен становится доступна наблюдению. Это, во-первых, сам процесс рождения, во-вторых, процессы превращения внутреннего мира женщины «с животом» или «с болезнью» во внутренний мир будущей матери, в-третьих, процесс развития коммуникации между ребенком, увеличивающим спектр движений, и матерью, которая,с одной стороны, создает совершенно новую программу реагирования, а с другой — продолжает накладывать на движения ребенка имеющиеся у нее эмоциональные и поведенческие стереотипы.
Первый аспект — аспект рождения — изучается с относительно недавнего времени. Он отражен в работах Станислава Грофа (9, 10, 34) и Фредерика Лебойе (12). Второму аспекту наибольшее внимание уделял психоанализ (например, 31). Третий аспект изучался в основном в рамках эмбриологии. Психологическму изучениюе процессов коммуникации во внутриутробном периоде освящена книга Томаса Верни «Тайная жизнь нерожденного ребенка» (44).